— Ты имел в виду то, что сказал раньше? — спрашиваю я, рискуя робко оглянуться, не желая задерживаться на своей мелочности. — По телефону?

Его губы сжимаются в жесткую линию, а в воздухе витает странное напряжение. Я уверена, что он устал от того, что я давлю на него в этом вопросе, но после всего, что недавно было сказано, как он может ожидать, что я этого не сделаю?

Айзек прочищает горло и отпускает мою руку, прежде чем его взгляд устремляется к приборной панели.

— Ты не будешь против, если я заеду на заправку?

Разочарование вспыхивает в моей груди, и становится ясно, что все, что он наговорил, было сделано с целью успокоить меня. Он ни черта не имел это в виду.

— О, эээмм… да, — говорю я, и одинокая слеза скатывается по моей щеке.

Я не отрываю взгляда от окна, не позволяя ему увидеть, как я плачу, и как раз в тот момент, когда слеза скатывается с моей щеки и падает на ключицу, Айзек съезжает на обочину и въезжает на заправку.

У заправки припаркована еще одна машина, но, увидев, что это женщина, которая явно просто пытается заниматься своими делами, я выдохнула. Не думаю, что смогу вынести еще одну неприятность за эту ночь.

Айзек останавливает машину на другой стороне насоса рядом с женщиной и незаметно опускает мое окно всего на дюйм, и, несмотря на эмоциональный удар, который он мне нанес, я благодарна ему за эту мысль.

Он выходит, и я слежу за ним, как ястреб, пока он обходит машину с моей стороны, и даже несмотря на то, что он больше не сидит рядом со мной, я все равно чувствую себя в большей безопасности, чем когда-либо. Он платит за бензин, прежде чем взять пистолет и опустить его в бак, и пока я наблюдаю за ним в боковое зеркало, он опирается на заднюю дверь и ставит ногу на подножку.

Он протягивает руку, его пальцы небрежно ложатся на ребро моего приоткрытого окна, и пока он ждет, что бак наполнится, я не могу не заметить женщину на другой стороне. Ее взгляд мечется между пистолетом, который она использует, и Айзеком, пожирая его так, как мне всегда хотелось делать это публично.

— Вау. Мне нравится твоя машина, — говорит она ему в откровенной попытке завязать кокетливый разговор.

Мой взгляд сужается, и я тут же смотрю на женщину, как на какую-то хищную соперницу. Как она смеет флиртовать с ним? Он мой… по крайней мере… вроде как. Ладно, может, и не совсем, но мне нравится думать, что я имею над ним какую-то власть, а после той ночи, что у меня была, сомневаюсь, что он стал бы со мной спорить. Хотя, мы говорим об Айзеке Бэнксе, а спорить — это его любимое занятие.

Я перевожу взгляд обратно в боковое зеркало, наблюдая за его реакцией, и озорная ухмылка растягивается на моем лице, когда он просто улыбается и кивает.

— Спасибо.

После столь долгого знакомства с ним становится ясно, что он был просто вежлив в надежде, что она поймет идею и пойдет своей дорогой, но, судя по тому, как загораются ее глаза, она думает, что только что нашла папочку для своего будущего ребенка. Но, черт возьми, я не позволю этому случиться, особенно прямо у меня на глазах.

Она убирает пистолет на место, а затем подходит к нам и прислоняется к насосу, как будто у нее есть вся ночь, чтобы стоять и разговаривать. Но если хотите знать мое мнение, она просто напрашивается на неприятности, и не в хорошем смысле.

— Мой эээ… брат хотел купить такую же, — говорит она. — Как она тебе?

Мм, умная женщина. Задает ему вопросы, которые уводят его от ответов "да" или "нет" и заставляют произнести предложение. Я вижу, это не первое ее родео.

— Да, она отличная. На самом деле чертовски крутая, — говорит он, и его лицо загорается. — Если он собирается ее купить, пусть убедится, что выбрал полную комплектацию. Он не пожалеет об этом.

Отлично. Этот придурок попался на самый старый трюк. Интересно, понимает ли он, что она только что выдумала брата. Скорее всего, нет. Ему нравится видеть в людях лучшее, и ему и в голову не придет, что женщина будет лгать только для того, чтобы залезть к нему в штаны.

— О, я уверена, что самая лучшая модель со всеми прибамбасами — его нынешняя влажная мечта, — смеется она, прежде чем подойти ближе и протянуть ему руку. — Кстати, меня зовут Стар.

Стар? Что это за имя для порнозвезды?

Айзек вежливо улыбается, и это выводит меня из себя. Он не улыбался мне так уже целую вечность. Все, что я получаю сейчас, — это неловкие усмешки и страстные взгляды. Хотя не поймите меня неправильно, я не испытываю отвращения к этим взглядам в спальне. Они сексуальнее всего, что я когда-либо видела. Но иногда было бы приятно просто увидеть, как он… улыбается.

Он берет ее за руку.

— Айзек.

— Приятно познакомиться, Айзек, — говорит она, хлопая своими дурацкими накладными ресницами. — Ты катаешься слишком поздно для вечера понедельника. Обычно, когда я возвращаюсь домой, улицы безлюдны.

— Что я могу сказать? Я сова.

Пиздец.

Он… флиртует с ней?

— О да? Я тоже. Хотя хотела бы, чтобы это было не так. Эти ночные смены убивают меня, — говорит она.

— Да, я понимаю, — говорит он, когда бак наконец наполняется. — Я владею несколькими ночными клубами в городе, так что ночи стали моими днями.

Он серьезно общается с ней? Где эти короткие кивки и обрывание ее на полуслове? Где вся та чушь, которую он обычно преподносит мне?

Она снова подходит ближе, и ее глаза расширяются, когда она делает преувеличенный вдох.

— Срань господня! Владелец ночного клуба? Это безумие, — смеется она. — Я не собираюсь лгать, я впечатлена. Это, должно быть, в буквальном смысле самая крутая работа на планете.

Он ухмыляется, проглатывая это дерьмо.

— В этом определенно есть свои плюсы.

Ладно. Наверняка он просто издевается надо мной. Это расплата за то, что я позволила ему думать, что у меня сегодня свидание? Потому что, судя по тому, как он отреагировал, когда я сказала ему, что встречаюсь с парнем с “Tinder”, а затем по тому, как он приревновал меня к идее пойти куда-то сегодня вечером, я могу только представить, как он провел последние несколько часов.

— Не буду ли я слишком назойлива, если спрошу, могу ли я как-нибудь познакомиться с ними?

Моя рука метнулась к его руке, сжимая его пальцы с откровенным отчаянием, пока они держатся за верхнюю часть открытого окна. Его взгляд скользит назад, на мгновение сталкиваясь с моим сквозь тонированное стекло, но этой секунды более чем достаточно, чтобы понять, что, несмотря на откровенные попытки этой женщины пофлиртовать с ним, он здесь, со мной, и ничто этого не изменит.

Подходя ближе к пассажирской двери, его рука проскальзывает дальше в окно, и он сжимает мою руку так, что его пальцы переплетаются с моими, и мое сердце начинает бешено колотиться.

Это все.

Я много раз держала его за руку в темной комнате и всю поездку сюда на машине, но сейчас все по-другому. В темной комнате речь шла о физической связи, о сексе, а перед тем, как заехать на заправку, речь шла о комфорте, о том, чтобы убедиться, что я в безопасности. Но это первый раз, когда он намеренно держит меня за руку только потому, что хочет этого, потому что мысль о том, чтобы отстраниться, тяжелее, чем уступить тому, чего он действительно хочет. Он не переживает из-за того, что может подумать Остин или насколько это чертовски неправильно, он делает это потому, что в глубине души, даже если он может этого не осознавать, я думаю, что он тоже может любить меня.

Айзек сжимает мою руку, его большой палец касается костяшек моих пальцев, и когда он сосредотачивает свое внимание на Стар, он одаривает ее еще одной вежливой улыбкой.

— Конечно. В моих клубах всегда найдется место для новых клиентов. Загляни в “Скандал”. Это мой новый клуб. Приводи своих друзей и отлично проведи вечер, — говорит он ей. — Но, если ты не возражаешь, у моей девушки была немного бурная ночь, и мне нужно отвезти ее домой.

— У твоей девушки? — с ужасом спрашивает она, переводя взгляд на его руку и следуя по ней вниз, к его запястью, просунутому в маленькую щель над окном. Проходит мгновение, но ее взгляд наконец встречается с моим сквозь темную оконную пленку, и, увидев, что я не впечатлена, она быстро отступает от Айзека. — О, черт. Мне так жаль. Я не знала.